Точно уже не помню, откуда на нашей конюшне появился Алмаз. Крупного роста, длиннющий русский рысак[1], красно-рыжий со светлыми прядями в густой гриве и хвосте.
Алмаза определили в конкур[2]. Когда он выходил в манеж, многие спортсмены на него заглядывались, но, откровенно говоря, никто никаких спортивных надежд на него не возлагал. «Ну разве может рысак хорошо прыгать и не сбивать жерди своими толстенными ногами?..» – неслось со всех сторон.
И на бесперспективном коне просто ездили по очереди все спортсмены нашей конюшни. Прыгать пытались, конечно, но, как и предполагалось, не особо хорошо это выходило, и постепенно за массивность свою и топотучесть получил Алмаз прозвище Слонопотам.
Как раз в это время пришел к нам в группу мальчишка по имени Рустам. Он был малого роста, худенький, смуглый невероятно, и с большущими черными глазами, всегда широко распахнутыми, будто он вечно удивлялся чему-то. Рустам говорил по-русски очень медленно, часто ошибался в произношении и понимании некоторых слов, и потому больше молчал и лишь смущенно улыбался.
Мальчиков у нас можно было по пальцам пересчитать, и встретили мы молчуна без подколок. А когда узнали, что у него уже есть первый разряд[3], так вообще с уважением относиться начали.
И вот однажды, достался маленькому, подвижному Рустаму тот самый неповоротливый Алмаз-слонопотам. Случилось так, что в тот день была прыжковая тренировка, и Рустам с Алмазом сходу должны были начать прыгать.
Сначала никто ничего не понял. Всадники по очереди заходили на невысокое одиночное препятствие, и также по очереди спокойно преодолевали его. Раз, другой, третий. Потом тренер удивленно присвистнул, и мы начали приглядываться.
Алмаз, этот неуклюжий, вечно путающийся в ногах слонопотам Алмаз прыгал вместе со всеми. На равных, если не лучше! Он сам охотно шел на препятствие и аккуратно подгибал ноги, стараясь не зацепить жерди. Галоп его перестал вдруг быть тяжеловесным и сонным. Удивительно послушным и умелым оказался Алмаз в руках Рустама.
Наш тренер тоже это заметил, и решил закрепить за Рустамом коня.
С тех пор они всегда были вместе – Алмаз и Рустам. На конюшне, в манеже, при кратких выездах в поля. И чувствовалось, что это общение нравится обоим. Они как-то сразу совпали, был в их отношениях дух какой-то бесшабашной мальчишеской солидарности.
Когда они лихо носились по манежу, играючи проходя крутые повороты и прыгая из любых, самых невозможных, положений, многие бывалые конники останавливались, чтобы на них посмотреть. Хрупкий как черный паучок Рустам и большой огненно-рыжий Алмаз на галопе и в прыжках почти сливались в одно целое. Их слаженность и взаимопонимание поражали.
При этом огромный Алмаз очень трепетно относился к своему юному другу. Никогда он не пытался высадить Рустама из седла или как-то обидеть его. Напротив! Один раз я видела, как Рустам после рискованного и опасного прыжка наискось вдруг потерял равновесие и начал резко клониться в бок. Алмаз среагировал моментально. Он тут же сделал быстрое, почти неуловимое движение шеей и плечами, и поймал, поправил всадника на своей спине, а затем терпеливо ждал, когда Рустам выпрямится и поймает стремя.
Прыгал Алмаз всегда с огромным запасом. Препятствия сбивал редко. Причем, один раз зацепив жердь, в следующий раз выше поднимал ноги. Постепенно, благодаря тренировкам к скорости и мощности прыжка его прибавились гибкость и маневренность, и прозвище Слонопотам как-то само по себе исчезло, будто его и не было вовсе.
Однажды вечером тренер поставил высоту 150 см и Алмаз легко перемахнул препятствие. Тренер попросил повторить – снова чисто, да с таким запасом высоты, что все ахнули. Рустам счастливо смеялся. Алмаз, получив из его руки кусочек сухарика, довольно хрумкал угощение. И все за них радовались, знали, что недалек тот день, когда Алмаз привезет Рустаму КМС[4], а то и повыше.
Но утром следующего дня все изменилось. Ведущей спортсменкой у нас была мастер спорта с говорящим именем Стелла[5]. У Стеллы уже были две основные лошади, на которых она успешно выступала. Но, как говорится, хороших лошадей много не бывает. Позавидовала Стелла успеху молоденького мальчишки, и упросила тренера отдать ей Алмаза для тренировок и последующих выступлений.
Главным для тренера всегда были только победы, количество выигранных призов спортсменами его команды, а кто из них привезет желанный кубок – не важно.
Мнения перворазрядника Рустама никто не спрашивал. Что он может? У Стеллы, конечно, опыта больше, чем у сопливого новичка. Так, наверное, рассуждал тренер, отдавая Алмаза звезде нашего конкура. Не учел он только одного – мнения коня…
В первый же день в манеже начало твориться что-то невероятное. Алмаз, который в последние несколько месяцев работал только с Рустамом, знал только его руку и дружеское обращение, вдруг оказался в чужих, более жестких руках.
Все началось еще на разминке. Если Рустам, интуитивно чувствуя темперамент своего могучего товарища, в начале тренировки всегда давал Алмазу немного подурачиться и выпустить пар, то наша Стелла подобные глупости на дух не выносила.
Со скрученной в бараний рог шеей шел конь по манежу, медленно роняя пену с напряженных губ. Алмаз мотал головой, сопел, подкидывал задом, просился вперед, но Стелла, размяв его лишь пару кругов, сразу железной рукой направила на препятствие. И… пролетела мимо, затормозив только в дальнем углу манежа.
– Он просто не понял – закричал тренер. – Давай заново.
Обнос[6] повторился. И на следующем препятствии тоже. А потом мы услышали ругань, топот ног и свист хлыста. Алмаз, которого никто никогда не бил, хрипел и вырывался, не понимая происходящее.
Еще один заход на препятствие. Прыжок… и грохот разлетающихся в разные стороны жердей.
Снова свист хлыста, еще, и еще. И тихий стон Рустама около меня. Как временно безлошадный, он был приставлен помогать мне в манеже восстанавливать разрушенные препятствия. Рустам стоял, зажав рот рукой, большие черные глаза остекленели.
– За что? За что ты наказываешь его сейчас? – Орал не выдержавший уже тренер.
– Он даже не пытается поднять ноги! – С красным от ярости лицом бушевала Стелла.
– Хватит на сегодня. В следующий раз попробуешь.
Но и в следующий, и во все остальные разы результат был тот же самый. Алмаз, казалось, утратил свою былую гибкость, способность брать любой высоты препятствие чисто и без проблем. Иногда он и правда даже не старался поднять ноги. Просто выносил жерди грудью и останавливался.
Или, наоборот, конь не останавливался вовсе. Стелла меняла трензельное железо[7], каждый раз выбирая все тоньше и строже, но это не особо помогало. Алмаз-слонопотам, словно вспомнив свое рысачье прошлое, таскал ее по манежу и на рыси, и на галопе, совершенно не разбирая направления и часто врезаясь в стены, препятствия, лошадей. Находиться с ним в манеже боялись.
Один раз после очередного повального прыжка, Стелла не могла остановить Алмаза несколько кругов. Наконец он на полном скаку влетел в угол манежа, и вдруг захрипел как безумный и начал биться вперед, пытаясь запрыгнуть на высокий дощатый борт, ни за что не желая выходить, никого и ничего не слыша.
Стелла бросила коня прямо там в углу. Спрыгнула со словами:
– С меня хватит. Он безнадежен! – И ушла пешком через весь манеж, размахивая хлыстом в такт широким шагам.
Я хорошо помню тот день. Помню, как подозвали Рустама, чтобы он забрал Алмаза из угла. Помню, как он подбежал к коню, схватился за повод, и почти сразу же выронил его из рук.
– Пойдем… со мной! – Неестественно громко прозвучал ломкий голос Рустама в наступившей тишине. Дрожащие пальцы мальчишки осторожно легли на широкую шею Алмаза, всю в белых полосах от подсыхающего пота, и они медленно зашагали рядом, склонив головы. Ладонью свободной руки Рустам то и дело вытирал катящиеся по лицу крупные слезы, в уголках стертых губ Алмаза запеклась кровь.
С того дня, Алмаз снова перешел к Рустаму. Без особого указания, но все всё понимали. Тренер долго не разрешал им прыжковые тренировки, да Рустам и не настаивал. И без прыжков перемена в Алмазе была разительная. Словно невидимый тумблер щелкнул, и конь снова стал собой.
Щадя травмированный рот Алмаза, Рустам после лечения долгое время работал его на провисшем поводе, а когда тренер не видел, и вовсе повод бросал, спокойно управляясь на всех аллюрах корпусом и ногами.
Мальчишка как-то резко вырос, повзрослел. Взгляд его навсегда утратил то доверчиво-удивленное выражение, какое бывает у жеребят и детей. Вместе со сменой голоса начал меняться характер.
Однажды в манеже собралась вся конюшня. Тренер, называл это зачетом. Дважды в год он выставлял небольшой маршрут[8], и каждому всаднику надо было пройти его на закрепленной за ним лошади.
Первой на старт вышла Стелла на одной из своих основных лошадей. Без особых проблем преодолев маршрут, она отдала кобылу коноводу и села на трибуны рядом с тренером наблюдать за прогоном остальных.
После нее выступило еще несколько всадников с разным результатом. И потом вдруг вышел Алмаз. Сидевший на нем Рустам, с вызовом поднял голову и поглядел на трибуны.
– Я же просил не выводить его, – закричал тренер, косясь сперва на Стеллу, потом на решительно настроенного паренька. – А ладно, что уж теперь, – махнул он рукой.
И они прыгали. Точно и плавно, слаженно, как раньше. Когда холеное медно-красное тело Алмаза взмывало над препятствиями, я не зажмуривалась в ожидании звуков повала[9]. Знала, что их не будет.
Не замечала и кипящую от злости звезду Стеллу. Во все глаза смотрела я на стройную фигурку Рустама, гибко пригибающуюся к мощной шее Алмаза на каждом прыжке. Видела счастливейшее лицо мальчишки и слышала размеренное, в такт галопу фырканье коня. И на финише, сорвавшись с места вместе с остальными обитателями конюшни, хлопала до пожара в ладонях. Тренер долго не мог утихомирить нас.
Потом я еще не раз аплодировала этому дуэту на крупных соревнованиях. Рустам и Алмаз, почти всегда отпрыгано чисто, и всегда на призовых местах. Зрители на трибунах, вечно знающие всё про всех, часто говорили про некий таинственный ключик, который Рустам подобрал к «такому сложному» коню. Я слушала их, и молча улыбалась.
[1] Русский рысак – легкоупряжная порода лошадей, выведенная в России путём воспроизводительного скрещивания лошадей орловской рысистой и американской стандартбредной пород
[2] Конкур – соревнования по преодолению препятствий
[3] Разряд – оценка достижений в определенном виде спорта
[4] КМС – кандидат в мастера спорта (один из спортивных разрядов)
[5] Стелла – (от лат. stella – звезда) женское имя
[6] Обнос – уход лошади в сторону от препятствия, которое она должна преодолеть
[7] Трензельное железо (трензель) – часть уздечки, располагается во рту лошади. Чем тоньше трензель, тем он «строже», обеспечивает более сильное воздействие на рот лошади
[8] Маршрут – путь движения, определенная последовательность преодоления препятствий от старта до финиша
[9] Повал (в конкуре) – разрушение препятствия
.
Екатерина Кассесинова
(июль, 2022)
